Санкт-Петербург, 2015

"Копирование скульптуры Летнего сада.
История, проблемы, итоги"*

Хвостова Галина Александровна
Ведущий научный сотрудник
Государственного Русского музея

Появление первых копий в Летнем саду произошло в 1984-1985 годах, тридцать лет назад. Оно предварялось сомнениями, спорами, предложениями, и, наконец, принятием соответствующих решений. Всё это сегодня даёт право оглянуться назад и проанализировать сделанное.

В наших работах по истории реставрации мраморов петровской коллекции в XVIII, XIX, XX столетиях на основании изучения архивных материалов указанного периода, а также производственных документов 1950-1990-х годов подробно рассматриваются и бесчисленные «вандализмы», и реставрационные «вмешательства» в судьбы мраморных памятников Летнего сада.1

Оставляя за пределами предлагаемого материала изученную реставрационную проблематику первых двух с половиной столетий, обозначим условную начальную точку локальной истории копирования скульптуры Летнего сада –  военные 1940-е годы. Великая Отечественная война неузнаваемо изменила Летний сад.  Параллельно с вывозом экспонатов из Летнего Дворца Петра I, убиралась с аллей скульптура. С 26 июня по 13 августа 1941 года восемьдесят мраморных памятников были сняты с постаментов, и надёжно укрыты в земле, рядом с местом экспонирования. Лишь скульптурные группы «Амур и Психея», а также «Аллегория Ништадтского мира. Мир и Победа» вместе с постаментами, были оставлены на своих местах и защищены двойным слоем деревянных щитов, проложенными мешками с песком. Остальные скульптуры были опущены в вырытые ямы, размерами 2,5х3 метра и 1х1,5 метра. На дно каждой такой ямы насыпался песок, а затем укладывался настил из досок. Скульптурные бюсты устанавливались вертикально, в стоячем положении, а статуи укладывались в лежачем положении, за исключением тех, которые имели сильно изрезанный контур и выступающие детали в виде вынесенных в сторону рук и развевающихся драпировок. По бокам скульптур помещались щиты, а пространство между щитом и скульптурой засыпалось доверху песком. Сверху на получившийся своеобразный ящик укладывался щит- крышка и затем всё засыпалось землёй. Статуи, помещённые в стоячем положении, несколько возвышавшиеся над поверхностью земли, получали скатную крышу, которая покрывалась толем и также засыпалась землёй. За консервацией скульптуры наблюдал скульптор Г. А. Симонсон. В таком состоянии скульптуры сада провели все годы войны. Принятые меры стали спасительными для мраморной коллекции.

Опустевший сад стал территорией для размещения воинских частей: были вырыты траншеи, различные военные сооружения для укрытия. В саду располагалась зенитная батарея, а в павильоне «Кофейный Домик» плотными рядами стояли раскладушки для солдат. Артобстрелы города, начавшиеся осенью 1941 года, продолжались по 1 мая 1943 года. Они не миновали  Летний сад,- в документах зафиксированы попадания снарядов и разрывы бомб на его территории. В результате  были полностью уничтожены целые группы деревьев и  кустарников, повреждены ограда и решётки, основания дорожек, газонные ограждения, ливнёвая и водопроводная сеть сада.2 На крыше здания Летнего Дворца  регулярно дежурили работники сада. Несмотря на сложную обстановку, было создано «Объединённое хозяйство садов и парков» и в саду числился 21 человек- 14 человек охраны, бухгалтер, 4 садовых рабочих и 1 садовый ремонтник.3

Долгожданная победа в 1945 году принесла трудные и радостные заботы о восстановлении нормального функционирования сада-музея. При извлечении из земли и установке на прежние места  80 скульптур использовалась помощь воинских частей и трудящихся Дзержинского района.  К началу первой послевоенной зимы для скульптур были сделаны новые деревянные футляры, которые с начала девятнадцатого века традиционно являются единственной гарантией правильного хранения мраморных скульптур в осеннее – зимний период.4

Реставрация освобождённых из укрытий скульптур проходила поэтапно в течение 1946-1952 годов. После многолетнего пребывания в земле памятники демонстрировали тяжёлое состояние сохранности камня. «Стёртость» поверхности скульптурных произведений отмечалась ещё в конце девятнадцатого века, а со временем, на протяжении двадцатого столетия, усилилась.  В 1947 году известный специалист в области реставрации профессор М. В, Фармаковский отмечал сильное выветривание мрамора вследствие вредного воздействия окружающей среды: «Следует всячески подчеркнуть недопустимость применения в печах каменного угля, выделяющего сернистый газ, который и сам действует непосредственно, обесцвечивая, изменяя те или иные вещества, или, жадно поглощая атмосферную воду, превращается в серную кислоту и действует в виде кислоты самым разрушающим образом на все предметы. Достойным сожаления доказательством этого служат скульптуры Летнего сада. Все они изъедены сверху донизу и местами похожи на обтаявший сахар. Это происходит потому, что атмосфера Ленинграда наполнена сернистым газом от заводских, пароходных и других топок, действующих на каменном угле. Сернистый газ превращает мрамор в гипс, легко вымываемый водой. Таким образом, происходит превращение одного вида кальция в другой, и мраморная вещь становится рыхлой».5 

В условиях Летнего сада приходится признать, что и соседство взрослых  высоких деревьев  достаточно опасно для мраморных скульптур. Так называемое « литобионтное сообщество» - грибы, микроорганизмы, водоросли, - появляющиеся  на поверхности мрамора после цветения лип,  превращаются в  тёмную корку, которая, в конечном счёте, «съедает» верхний авторский слой мрамора. Всерьёз озаботившись  проблемами  сохранения мраморных памятников сада, в ходе послевоенных реставрационных работ, химики предлагали новые методы, призванные защитить поверхность камня от разрушения. В 1949 году произведено покрытие скульптур хлористым магнием, которое, однако, как  выяснилось впоследствии, – оно было необоснованным и даже вредным для скульптуры. В октябре 1954 года на расширенном совещании Управления культуры Ленгорсовета и дирекции Летнего сада, при обсуждении методов консервации мрамора, архитектор  А. Э. Гессен высказал радикальное предложение -  заменить скульптуры копиями. На выездном совещании Научно- методического совета по охране памятников культуры Академии Наук СССР в сентябре 1857 года обработка хлористым магнием категорически отвергнута, но вопрос о замене подлинников на копии  – оставлен на будущее.

В 1958 году начались фронтальные реставрационные работы по скульптуре сада. Комиссия в составе представителей Государственной инспекции по охране памятников  Ленинграда И. И. Фомина и З. М. Скобликовой, Специальных научно-реставрационных производственных мастерских (СНПРМ), Управления культуры Ленгорисполкома С. Н. Давыдова, А. Э. Гессена, И. Г. Блэк, директора Летнего сада Е. М. Корчагиной и главного хранителя О. Н. Кузнецовой, произвела осмотр скульптуры Летнего сада с целью определения методов реставрации. Было отмечено, что скульптура находится в катастрофическом состоянии, коррозия мрамора местами достигает 5-7 мм. Комиссия постановила: рекомендовать музею немедленно произвести промывку и гидрофобизацию  скульптуры под наблюдением научной части музея. В целях установления метода реставрации было решено провести экспериментальную работу над статуей, типичной по своему состоянию – «Минервой». 6

В решении Комиссии также прозвучала мысль о необходимости произвести замену существующей скульптуры копиями,  с тем, чтобы  подлинные статуи и бюсты хранились в закрытом помещении.  Начальник Управления культуры направил письмо председателю Ленгорисполкома  следующего содержания: «Комиссия из специалистов, рассмотрев вопрос о мерах по сохранению уникального комплекса декоративной парковой скульптуры Летнего сада, установила, что единственной возможностью её сохранения является перенесение памятников в закрытое помещение, для чего в Летнем саду необходимо на проектирование и строительство особого павильона выделение ассигнований в сумме 300 тысяч рублей. Отливка форм со скульптур Летнего сада будет стоить 245 тысяч рублей, а  изготовление копий -  350 тысяч рублей». Ожидаемой реакции на письмо не последовало.

Тем не менее, дирекция Летнего сада продолжала напоминать об остроте проблемы и в 1959 году обратилась в Институт химии силикатов Академии Наук СССР с просьбой издать Инструкцию на процессы и средства защиты мраморной скульптуры. Увы – был получен отказ, мотивированный тем, что не имеется ни специалистов, ни соответствующих материалов. При изучении данных документов возникает обидное ощущение, что положение мраморов волновало исключительно только музейщиков. Их упорство, соответственно, вызывает уважение и сочувствие. В том же 1959 году состоялось Выездное заседание Учёного Совета Государственной инспекции охраны памятников (ГИОП), в постановлении которого строго значилось: « Предложение дирекции о замене скульптуры копиями как массовое мероприятие считать неприемлемым, так, как Летний сад - музей и замена скульптур суррогатами из пластмассы, имитация мраморной крошки недопустима и приведёт к утрате характера сада». «Изготовление новых скульптур из мрамора вряд ли может дать положительные результаты, т. к. оригиналы утратили свои первоначальные формы и при воспроизведении будет внесена произвольная трактовка мастера. Скульптура Летнего сада имеет специальное парковое назначение и не может быть музейным экспонатом закрытого хранения»,- убеждённо звучало постановление.

Несмотря на столкновение различных точек зрения и споров относительно правильной судьбы скульптуры, послевоенные годы и вся вторая половина XX столетия  демонстрируют достижения советской реставрационной школы. Методики реставрации неукоснительно проверяются и согласовываются Государственной инспекцией охраны памятников, работы проводятся в соответствии со спецификой экстерьерного хранения мраморов, регулярно обеспечивается широкомасштабное финансирование работ. Раз в 10-15 лет, таким образом, скульптурная коллекция Летнего сада, насчитывающая более 90 скульптурных групп, статуй и скульптурных бюстов как бы обновляется. 7

Реставрация осуществлялась регулярно:  в 1958-1960 годах, в 1974 – 1976 годах, в 1990 – 1993 годах. Несмотря на это, состояние скульптуры объективно ухудшается. При подведении итогов полной реставрации 1974-78 годов Учёный Совет музея ставит вопрос о целесообразности продолжения реставрации мраморов на месте,- во-первых и (всё таки) возможности изготовлении копий – во-вторых. Результаты каждой очередной реставрации оказывались весьма недолговечными, что  снова и снова  вполне справедливо подводило к осознанию невозможности дальнейшего пребывания памятников в условиях открытого доступа публики. 

В июне 1979 года состоялся «ночной разгром» скульптуры неизвестными злоумышленниками, в результате которого пострадали более 10 произведений. Преступление осталось нераскрытым, но общественность Ленинграда была потрясена происшедшим, а в Летнем саду именно после этого появилась круглосуточная милицейская охрана. Совместно с сотрудниками музея  милиционеры фиксировали многочисленные нарушения, которые не всегда удавалось предотвратить. Очередные «подвиги» посетителей сада порой просто изумляли: погашенный окурок сигареты в глазнице скульптурного бюста «Римский император»; отпечаток служебного штампа Политехнического университета, поставленный на лоб скульптурного бюста «Аллегория осени» («Вакх»); педикюр, сделанный фломастером статуям, изображающим Муз. Почти постоянным стало отсутствие меча – атрибута статуи «Аллегория правосудия». После каждой реставрации приклеенный меч отламывали снова. Систематически предпринимались попытки «обезоружить» статую «Минерва» - её копьё вместе с частью руки  выламывали и пытались вынести через главные ворота Невской ограды. Нарушители, застигнутые на месте преступления, не могли объяснить мотивов своих действий. Вандализм порой принимал странные формы -  юная особа, гуляя по саду, засунула кусок газеты в пасть дракона, охраняющего статую « Аллегория Красоты» и … подожгла бумагу. Руководство музея, учитывая несовершеннолетие виновницы, применило меры воспитательного воздействия. Она безвозмездно отработала в течение 20 дней в Летнем саду… ежедневно снимая загрязнения  с мраморных скульптур. В характерное отверстие круглой формы, в складках одеяния статуи «Закат» в один «непрекрасный момент» оказался накрепко вставленным маленький металлический шарик…

В 1982 году, не без влияния впечатлений от упомянутого ночного разгрома скульптуры 1979 года,  на расширенном Музейном Совете музейные работники, скульпторы, реставраторы, химики приняли решение о переносе наиболее ценных памятников на закрытое музейное хранение с одновременной заменой их на копии в экспозиции Летнего сада. Первые экспериментальные  копии появились в саду в 1983 году. Это были два отливка скульптурного бюста «Вельможа» («Герцог Бранденбургский»), выполненные для сравнения в различных материалах: портландцементе и силиконовом цементе. В ходе наблюдений предпочтение было отдано атмосфероустойчивому портландцементу и в скором времени был изготовлен третий, окончательный вариант. Для снятия формы применялся кремнеорганический каучук, который позволял производить снятие оттиска с факсимильной точностью, сохраняя целостность тончайших деталей скульптуры, многоплановую моделировку с углублёнными и выступающими деталями. Копии изготавливались методом заливки виксинтовой формы раствором белого портландцемента высшего сорта, мраморной крошки и мраморной муки, а также лёгких красящих пигментов. Готовые изделия подвергались мастиковке и многократной пропитке кремнеорганической жидкостью по методике ВНИИРа. Исполнителями первых копий были форматоры Л. И. Дубровский и Е. Л. Британишский, рекомендованные заместителем заведующего Отделом западноевропейского искусства Государственного Эрмитажа С. О. Андросовым. Указанные специалисты  ранее работали над созданием копий скульптур, оформлявших  «Висячий сад» на втором этаже Эрмитажа.

Чтобы  представить в полной мере события тех дней, уместно привести интересный рабочий документ:

«Протокол
совещания в дирекции Летнего сада и
Дворца-музея Петра I по вопросу изготовления копий
со скульптуры Летнего сада.  

23 июля 1984 года

Присутствовали:

1. Фомин И. И. – архитектор, ЛОСХ

2. Лихачёв Д. С.  – академик, доктор филологических наук

3. Аникушин М. В. – скульптор, ЛОСХ

4. Гессен А. Э. – СНПО «Реставратор», архитектор

5. Гепнер. Ф. А.  – архитектор.

6. От дирекции Летнего сада – и. о. директора, главный хранитель Хвостова Г. А. и  ст. научный сотрудник Болотова Г. Р.

7. Дубровский Л. И. – скульптор – формовщик.

Присутствующие осмотрели на партере скульптурный бюст «Вельможа» начала XVIII века, осмотрели три копии с этого бюста, исполненные скульптором Дубровским Л. И. Была одобрена одна из предложенных копий, исполненная в силикофосфатном цементе.

Выступили:

Лихачёв Д. С.  – Современными специалистами силикофосфатный цемент определяется как самый прочный материал.

Фомин И. И. – Необходимо провести лабораторные исследования, как поведут себя копии со скульптур в условиях низких зимних температур. При этом надо вести тщательные наблюдения. Также надо подержать копии на открытом хранении.

Хвостова Г. А. – Нам нужно решить вопрос , изготавливать ли дальше копии со скульптуры в предложенных материалах.

Лихачёв Д. С. – Безусловно, эту работу нужно проводить, и как можно быстрее.

 Хвостова Г. А. – перед дирекцией музея одновременно стоит вопрос о дальнейшем хранении подлинных скульптур конца XVII – начала XVIII века  и организации получения дополнительного помещения.

Гессен А. Э. – Можно выстроить специальный павильон или оранжерею, можно даже в современном стиле.

Лихачёв Д. С. – Необходимо, чтобы коллекция скульптуры хранилась поблизости от Летнего сада. Причём можно выставить только её часть, а остальную убрать в фонды.

После обмена мнениями и обсуждения постановили:

1. После окончания эксперимента по наблюдению за состоянием копий со скульптуры необходимо начать работы по замене всей скульптуры копиями.

2. Эксперимент необходимо проводить тщательно с учётом последних научных данных. Для сравнения с имеющейся копией с бюста «Вельможа», выполненной в силикофосфатном цементе, желательно для сравнения сделать ещё одну в том же материале. При проведении эксперимента необходимо систематически фотофиксировать контрольную копию и копию, стоящую на открытом воздухе.

3. Обратить внимание на сохранность подлинной скульптуры конца XVII  начала XVIII   века, для чего

 - убрать часть зелёных крон деревьев над скульптурами

 - провести консервацию поверхности мрамора способом вощения

 - продолжить практику укрытия на зимний период деревянными футлярами

4. Эксперимент проводить на строго научной основе при участии сотрудников Государственного Эрмитажа, высококвалифицированных специалистов скульпторов и реставраторов.

Председатель совещания - Хвостова Г. А. 
Секретарь - Болотова Г. Р.» 

После удачного завершения эксперимента, в 1986 году Ленгорисполкомом принято решение о необходимости замены разрушающихся оригиналов на копии. Начались хорошо организованные, финансово обеспеченные работы по копированию. Было решено в первую очередь копировать скульптурные бюсты, расположенные на партере как наиболее уязвимые для незаконного проникновения нарушителей в сад  через чугунный веер Невской ограды. Один за другим в экспозиции сада появлялись копийные произведения, заменявшие мраморные подлинники. Работы производились на базе Производственного-Строительного Объединения «Реставратор» и продолжались безостановочно, невзирая на  некоторые неожиданные затруднения в деятельности музея.

Так, серьёзным испытанием для всех без исключения скульптур Летнего сада стала акция в августе-сентябре 1989 года, связанная с поисками авиабомбы, сброшенной в 1942 году во время вражеского налёта на территорию сада, что было зафиксировано в документах военного времени. По распоряжению Легорисполкома было решено силами института «Рудгеофизика» при помощи военных найти и обезвредить авиабомбу, скрытую, ориентировочно, в конце главной аллеи у Карпиева пруда. Летний сад был закрыт для посетителей почти на три месяца. Руководство музея, по решению экстренно организованного Музейного Совета, определило необходимые меры по защите экспонатов скульптуры от возможного взрыва. Статуи, скульптурные бюсты, плотно соединённые с пьедесталами, снимались при помощи подъёмных кранов и укладывались на устроенные рядом песчаные холмы. К счастью, взрыва не последовало и, после завершения поисков авиабомбы, скульптуры были возвращены в вертикальное положение и вновь отреставрированы сотрудниками ПСО «Реставратор». Работами руководил начальник участка инженер С.Г. Земляничкин.  

После окончания указанных полувоенных испытаний   в период до  1996 года было изготовлено 25 копий скульптурных бюстов. Это позволило убрать на закрытое хранение в Михайловский замок (с любезного разрешения дирекции Русского музея) мраморные подлинники, установив в экспозиции Летнего сада факсимильные художественные копии из мраморной крошки на основе портландцемента.

Симптоматично, что параллельно с созидательным процессом по скульптуре  в её адрес продолжались «злодейские» акции. Например, летом 1996 года вдруг стали исчезать латунные этикетки, установленные возле мраморных памятников, указывающие наименование скульптуры, время изготовления, а также имя мастера, если оно известно. Помимо понятной значимости музейной этикетки для любого посетителя сада, они имеют и серьёзную материальную ценность. После незаметного для милиции исчезновения 11 этикеток был выставлен специальный пикет из переодетых милиционеров – практикантов и взят с поличным гражданин, освободившийся из заключения 2 месяца назад. Нигде не работая, он решил сдавать в металлолом этикетки скульптур из Летнего сада. Состоялся суд, после которого виновный исчез из города. А оставшиеся этикетки, имеющие художественную и материальную ценность, были специальным образом укреплены с учётом криминального мышления некоторых посетителей. В скором времени, однако, музею пришлось добиваться соответствующего финансирования  и проводить работу по изготовлению нового дорогостоящего комплекта  этикетажа в количестве 95 предметов, решённых в «антивандальном» варианте, т. е. снабжённых усиленным креплением с применением  заглублённого в землю индивидуального фундамента для каждой этикетки!

В течение 1996 – 2003 годов Форматором Е. Л. Британишским и скульптором П. П. Игнатьевым были выполнены также три копийные статуи. Копирование статуй оказалось на деле не таким простым, как казалось вначале.  Помимо закономерных задач технического свойства, несколько неожиданно для участников процесса проявились сложности эстетического и даже психологического свойства. При составлении методики производства работ встал вопрос о том, в какой степени поверхность копии  должны передавать особенности авторской поверхности подлинника. Ранее изготовленные бюсты точь-в-точь фиксировали все утраты и некую «смазанность» поверхности камня и это казалось правильным. В ходе работ по копированию статуй «Навигация», «Слава», «Архитектура» обозначились новые проблемы, связанные с трактовкой поверхности мраморного подлинника во вновь создаваемой копии - до какой степени следует восстанавливать утраченную поверхность? Указанные скульптуры были убраны с экспозиции сада по особому решению ГИОПа, инициированного  руководством Летнего сада  по причине аварийного состояния сохранности. Трудоёмкость задач по копированию этих произведений была обусловлена именно значительной деструкцией авторского слоя камня. Осознание указанных сложностей, когда по сути дела, в процесс копирования  добавлялся дополнительный этап,  привело к привлечению к работе скульптора  Я. Я. Лаврентьева. Им была составлена «Методика воссоздания предполагаемой авторской поверхности на гипсовом слепке с мраморной скульптуры П. Баратта «Навигация» из экспозиции Летнего сада», состоявшая из следующих пунктов:

«1. Изучение других  работ автора скульптуры и фотографий разного времени с реставрируемой скульптуры. 2. Рисунки с натуры и аналогичных деталей скульптур XVIII века для наиболее пострадавших частей фигуры. 3. Скульптурный этюд с натуры для рук. 4. Подготовка для работы слепка: а/сравнительные обмеры; б/ изготовление (варка) белого пластилина для лепки недостающей поверхности скульптуры. 5. Лепка. 6. Изготовление «клише» с участка хорошо сохранившейся поверхности скульптуры(снятие формы, отливка). 7. Обработка воссозданным в мягком материале поверхности этим «клише». 8. Отливка скульптуры в гипсе и окончательная доводка поверхности. 9. Отливка скульптуры в бетоне и обработка поверхности на окончательном экземпляре».

Работы по восстановлению утраченного авторского слоя  были продолжены скульптором  П. П. Игнатьевым ( при содействии скульптора Д. В. Прасолова), включившимися  в работу с исполнителем первых копийных скульптурных бюстов Е. Л. Британишским. Весь процесс состоял из  шести последовательных операций: 1. снятие виксинтовой формы с оригинала и отлив гипсового слепка, 2. восполнение утраченной поверхности и фрагментов в пластилине, 3. снятие формы с проработанной копии и отлив нового слепка, 4. обработка поверхности гипсового слепка (доработка в твёрдом материале), 5. изготовление формы и набивка мраморно-цементной массы, (Искусственный мрамор создавался на основе белого портландцемента (марка 0,2 – 0,7 мм) белого мрамора. использовались сорта «Коелга» и Саянского мрамора.) 6. заполнение мелких каверн, сопровождавшееся полировкой, лощением, пропиткой кремнеорганическими соединениями и  воском.

Методика копирования, утверждённая КГИОП, предусматривала длительный процесс, в который входила и тщательная обработка поверхности гипсовых промежуточных копий. Ввиду того, что утраты полировки мрамора, фактура поверхностей в различных частях одной скульптуры может заметно отличаться, единственные «маяки» подлинной поверхности, на которые можно ориентироваться, - это сохранившиеся точечные или линейные возвышения, напоминающие рисунок вен (например,  на статуе «Навигация»).8

Благодаря усложнённому процессу и появлению новых операций, общий срок производства копий оказался более длительным и потребовал много усилий. Поверхность копийных статуй стала своеобразным «компромиссом» между утраченным слоем поверхности как знаком времени и восстановленным в соответствии с экспозиционными требованиями. Степень доработки определялась в каждом случае отдельно, в зависимости от индивидуальных особенностей  скульптуры.  Восстановление волос как наиболее страдающей части мраморной скульптуры, не могло быть проведено с большой степенью достоверности, так как рисунок каждой пряди индивидуален. В частности, с такими трудностями столкнулись исполнители на статуе «Слава». На статуе «Навигация» в полустёртом виде сохранился рисунок карты и сопоставление с реальным географическим изображением Балтийского моря дало возможность детально восстановить этот фрагмент. Важным  аспектом копирования являлось и сохранение особенных, характерных деталей скульптур, несколько спорных с эстетической или анатомической точки зрения, как, например, пальцы рук, мизинцы ног статуи «Архитектура».

По - разному происходила и набивка формы мраморно-цементной массой: «Навигации» - в горизонтальном положении, «Архитектуры»- в вертикальном. В первом случае, спустя 48-дневный период схватывания цемента, подъём фигуры в гипсовой форме производился на специальных козлах и при помощи лебёдки; во втором – части статуи набивались как бы этажами. Каждый из вариантов показал свои положительные и отрицательные стороны. В горизонтальном положении проще наполнять форму искусственным мрамором, но приходится делать форму более толстой и мощной, рассчитанной на большие нагрузки при подъёме; во втором – части формы требуют особо тщательной подгонки при соединении, но при этом необходимо строить дополнительные подъёмные конструкции.9

Окончательная доработка поверхности происходила прямо на месте, в Летнем саду. Возможно, это стало просчётом, потому что через пару лет поверхность статуй явственно пожелтела,  покрылась кракелюрами и перестала напоминать мрамор. Однако, справедливости ради, следует отметить, что в своё время первоначальный набор копий выполнил важную задачу: были спасены от вандализма и разрушения ценные мраморные подлинники и, безусловно, приобретён полезный опыт в деле копирования скульптуры.

С наступлением 2000 года финансирование работ по копированию было прекращено без объяснения причин. Заинтересованные стороны: дирекция Летнего сада, Комитет по культуре, КГИОП, ЗАО «Пикалов и сын» стали добиваться права продолжения работ по спасению подлинников согласно сложившимся традициям и выработанным документам. Из Экспертно-производственного Совета Администрации Санкт-Петербурга был прислан некто Саксеев В. А., эксперт, (человек с техническим образованием, весьма далёкий от вопросов искусства) для «ознакомления с расходованием бюджетных средств на копирование скульптуры». На состоявшемся общем совещании им дословно было заявлено следующее: «Моей задачей является просмотр соответствующих документов и составление отзыва, от которого будет зависеть финансирование данной работы. Мы хотим помочь Летнему саду.(?! – Г. Х.) В Финансовом комитете прозвучала идея организовать массовое изготовление копий скульптуры Летнего сада для продажи с тем, чтобы для Летнего сада одна из копий была бесплатной. Ведь делают копии живописи». На вопрос главного хранителя Г. А. Хвостовой, - «Чьё, конкретно, это было предложение?» - прозвучал ответ –  «Это неважно, просто обсуждалось, как сэкономить деньги. Денег на городские работы мало, нужно всем. И существует определённый ритуал доказательств необходимости каждой работы». В ответ на такое в высшей степени странное для всех участников  совещания заявление, прозвучал  прекрасный официальный «отпор» представителя КГИОП Н. И. Тарасовой: «Изготовление копий скульптуры для Летнего сада, точнее, воссоздание скульптуры имеет адресный характер: это скульптура только для Летнего сада и только ради  сохранения его художественного организма. Ни о каком тиражировании скульптуры просто не может быть речи. Это связано с проблемой нравственности общества. А в музейном мире – Летний сад является музеем – такая идея – сродни криминалу». Сотрудники Летнего сада -  директор Т. Д. Козлова, главный хранитель Г. А. Хвостова, заместитель директора по реставрации С. В. Шапошникова употребили максимум красноречия, чтобы убедить присланного эксперта в ошибочности заданной его миссии. Ему рассказали, что в течение многих лет энтузиасты и уникальные специалисты фактически уже спасли от гибели 27 скульптур. Имеется давно подготовленная сметная документация, пересчитанная в соответствии с современными расценками –  запланированное изготовление копии статуи «Слава» стоит полтора миллиона рублей.  Заместитель директора ЗАО «Пикалов и сын», (образовавшийся на базе расформированного государственного учреждения ПСО «Реставратор») А. Ю. Герасимов заверил в готовности  одновременно вести работы по двум скульптурам и уменьшить сумму за счёт оптимального использования времени. В результате, на этот раз здравый смысл одержал нелёгкую, но победу. Письменный отзыв эксперта был составлен таким образом, что в скором времени средства на  копирование были выделены и работы продолжились. Однако, на этапе изготовления скульптур, предназначенных для постановки в саду, возникли непредвиденные трудности. Фирме «Пикалов и сын» в это сложное время приходилось искать и получать материалы в различных учреждениях. Вероятно, именно их негарантированное  качество  могло способствовать неожиданным изменениям внешнего вида копий. Поскольку, как отмечалось выше, поверхность статуй местами приобрела желтоватый оттенок и разводы, после окончания копийной скульптуры «Слава», в 2003 году, копирование было приостановлено. 10

Данная ситуация по времени совпала с включением Летнего сада в состав Государственного Русского музея. Присоединение Летнего сада, Дворца-музея, Домика Петра    к Государственному Русскому музею, после того, как миновал период «вхождения» и «привыкания» музеев, вывело заботы о текущей реставрации скульптуры и проблему копирования на следующий виток. Проведение работ организовывалось и курировалось заместителем директора Русского музея  по учёту и хранению музейных ценностей И. И. Карловым. Реставрационная комиссия, в состав которой вошли: заведующий Отделом реставрации экспонатов Е. С. Солдатенков, заведующий сектором скульптуры XIX - начала XX века Е. В. Карпова, заведующий научно - фондовым отделом «Летний дворец и Домик Петра I»  Т. Д. Козлова, ведущий научный сотрудник - хранитель скульптуры Летнего сада Г. А. Хвостова, заведующий сектором реставрации гипсовой и каменной скульптуры Б. П. Топоркова и художники - реставраторы М. С. Галимов, О. И. Иванов, П. А. Лазарев, Е. Ф. Чеботкевич, А. В. Казанова, А. В. Баруздин, В. В. Харченко.

Продолжение копирования проходило, параллельно с   реставрационными работами, в рамках общей  реставрации Летнего сада. Начало масштабных реставрационных работ по Летнему саду в июне 2009 года прежде всего поставило задачу освобождения его территории от скульптуры и перевода коллекции в другое место хранения. Это - единственная за триста лет существования скульптуры Летнего сада акция, когда памятники  не только «стронулись» со своих  мест,  но  и покинули сад.

После закрытия Летнего сада на реставрацию последовал приказ дирекции музея «О передислокации коллекции мраморной скульптуры Летнего сада». Места «убежища» скульптур определились следующим образом: мраморные подлинники- статуи, скульптурные бюсты, скульптурные группы, а также постаменты из белого мрамора - отправлялись в Михайловский замок, в хранилище и в реставрационные мастерские. Произведения – копии первого этапа, верой и правдой простоявшие в саду взамен аварийных мраморных подлинников, убранных на закрытое хранение, - было решено перевезти в Михайловский сад. Со стороны садового фасада Михайловского дворца была оборудована специализированная площадка, на которой разместились -  на специально изготовленных для этой цели железобетонных плитах -  все имевшиеся в Летнем саду копийные произведения. Возникающую экспозицию оградили прозрачной преградой. Кроме того, рядом был  устроен закрытый навес для хранения деревянных разборных футляров.  Перечисленные музейные предметы и оборудование по уходу за скульптурной коллекцией оказывались в закрытом пространстве, доступном для визуального восприятия издали. Позднее все они были перевезены в хранилище в Михайловском  замке.

Первая перевозка  первой скульптуры – ею стала  копийная статуя «Минерва» - состоялась 17 июня 2009 года. Вслед за ней последовали остальные копийные статуи и скульптурные бюсты, пока отведённая площадка не заполнилась окончательно. Далее, в соответствии с разработанным планом перемещения скульптур, каждый день, в течение двух с половиной летних месяцев, перевозились и мраморные подлинники, пять – семь скульптур и постаментов ежедневно.

Перевозка скульптур завершились 20 августа 2009 года. Во время этого важного и трудоёмкого процесса ни один мраморный экспонат не был повреждён. Итак, впервые Летний сад расстался со скульптурой. На его территории, в соответствии с ранее принятым решением, остались лишь: постамент скульптурной группы «Амур и Психея» и скульптурная группа «Аллегория Ништадтского мира» («Мир и Победа»), находящаяся у северного фасада Летнего Дворца со стороны Невской ограды.

Работы со скульптурой, составляя сложный блок операций, планировались и осуществлялись локально по отношению к остальным мероприятиям по реставрации Летнего сада. Состояние сохранности оригинальных мраморных скульптур за триста лет пребывания в саду, -  не всегда удовлетворительно, их облик значительно изменился, в ряде случаев отсутствует авторская моделировка поверхности, наблюдаются многочисленные реставрационные дополнения взамен утраченных деталей. Многие мраморные статуи и скульптурные бюсты носят следы серьёзных повреждений и прежних реставрационных вмешательств. Ввиду  вышеизложенного, план собственно реставрации подразделялся  на пять этапов:

1. Предварительное технологическое исследование, сопровождающееся  научным документированием состояния сохранности памятника. Выявление  и изучение литературных и архивных материалов по истории создания и бытования скульптур. Анализ сведений о предыдущих реставрациях. Поиск аналогий для восполнения утраченных фрагментов.

2. Расчистка поверхности от стойких загрязнений и биопоражений, удаление старых защитных покрытий и мастиковок,  удаление заржавевшей металлической арматуры, применявшейся в прежних реставрациях.

3. Структурное укрепление камня методом инъектирования трещин специальными  составами.

4. Моделирование утраченных фрагментов скульптуры в мягком материале, перевод их в искусственный камень, установка на места утрат. Восполнение мелких утрат на поверхности доделочной массой.

5. Биоцидная обработка поверхности  и нанесение защитно – декоративного покрытия.

Неукоснительное следование принципам выработанной методики, утверждённой КГИОП, не исключала необходимости индивидуального подхода к любому памятнику, ибо каждая скульптура имеет «личные переживания». Они обусловлены присущими только данному произведению особенностями – художественным   решением, историей бытования, состоянием сохранности, характером проводимых ранее реставраций. И, если одни скульптуры требуют меньше времени и внимания, то другие обнаруживают проблемы, требующие дополнительного изучения. 

Процесс копирования скульптур и пьедесталов состоял из двух основных этапов:
--снятие силиконовых форм с оригиналов, прошедших реставрацию;
--изготовление готовых копий из натуральной мраморной крошки (80% ) методом литья на основе полиэфирной смолы (20%) с различными наполнителями.  Новые технологии и современные материалы позволяют имитировать мрамор с такой степенью достоверности, что визуально отличить искусственный камень от настоящего почти невозможно. Прочностные характеристики материала (мраморная фракция на основе – полимербетона) прошли лабораторные испытания и вселяют уверенность в сохранности скульптуры на ближайшие годы. Новый материал прочен, легко поддаётся очистке, но, разумеется, система ухода за копийными скульптурами остаётся  традиционной, -  скульптуры должны  содержаться в чистоте и укрываться защитными деревянными футлярами на зимний период.11

Работы проходили весьма энергично, что позволяет говорить о значительных успехах по многим показателям. Для реставрации мраморной скульптуры и снятию силиконовых форм на территории Русского музея  было оборудовано семь реставрационных помещений. Их общая площадь составила  около 1500 кв. м.

Необыкновенно впечатляющей оказалась реставрация пьедесталов. Вероятно, едва ли не впервые в истории Летнего сада скульптуры были отделены от своих пьедесталов и – наоборот - для раздельной реставрации. Менее, чем за год, под руководством инженера – технолога, руководителя реставрационных работ  Черевача А. В.  были отреставрированы все  гранитные и мраморные пьедесталы. Параллельно осуществлялось изготовление копийных пьедесталов из искусственного мрамора с учётом будущей экспозиции  подлинников в Михайловском замке.12

Таким образом, все произведения, (за исключением скульптурной группы «Аллегория Ништадтского мира. Мир и Победа»), отреставрированы и после этого сразу же скопированы. Создание форм для копий координировал скульптор – реставратор М. С. Галимов. Отливку скульптур под руководством А. Я. Швайко выполняли специалисты компании «Петербургская скульптура» во главе с начальником производства А. А. Серовым.

Окончание реставрации Летнего сада, намеченное на 2012 год и завершённое в 2011 году,  сопровождалось возвращением скульптур на прежние места  в сад в виде копий  в июле-августе 2011 года. Скульптурная коллекция  обрела абсолютно новое существование. Недавно рождённые копийные произведения из литого мрамора заполнили аллеи сада и стали предметами многочисленных забот вновь созданного специализированного коллектива музейных сотрудников под началом заведующего филиалом  «Летний сад, Михайловский сад и зелёные территории музея» С. В. Ренни. Разработан тщательно соблюдаемый регламент по уходу и содержанию скульптур в экспозиции сада. Осуществляется ежедневное визуальное обследование состояния сохранности  экспонатов, еженедельная очистка поверхности памятников водными растворами поверхностно-активных веществ (перекись водорода,5-15%, алкилдиметилбензиламмоний хлорид 5-15%) на основе дистиллированной воды в соотношении 1:100. Издавна сложившиеся правила предусматривают и своевременную очистку от загрязнений, и регулярное мытьё скульптур, и закрытие их деревянными футлярами на осенне-зимний период.13

Говоря о длительном и многолетнем копировании скульптурной коллекции Летнего сада, необходимо отдавать должное уважение тем людям, которые  начинали это нелёгкое и важное дело. Следует помнить о доблести обычно невидимого  и забываемого воинства реставраторов, скульпторов, форматоров, благодаря усилиям которых скульптуры дожили до наших дней. Нынешние же мастера, продолжая славные традиции,  по сути дела, совершили настоящий трудовой, интеллектуальный, эмоциональный подвиг, посвящая реставрации и копированию скульптур своё время, вдохновение, часть своей жизни.

В полной мере можно согласиться с высокой оценкой проведённых работ, сделанной заместителем директора Русского музея по учёту и хранению музейных ценностей И. И. Карловым: «Когда оцениваешь масштаб, качество и сроки реставрационных  работ, специфические трудности копирования скульптур, то, не без гордости замечаешь: ни отечественная,  ни мировая практика подобного не знает... Не одно столетие  эти изваяния подвергались всевозможным губительным для них воздействиям. Природа и человек – действующие лица этого драматического сценария». Выполненные копии «вновь дарят радость, дают возможность восхититься трудами человека, приблизиться к тайне красоты».14

Примечания: